Долгий «ящик»

2 марта Россия словно ненадолго вернулась в 1996-й. НТВ гонял выпуски новостей в начале каждого часа, а Первый канал с такой же интенсивностью пускал заставку: «До закрытия избирательных участков осталось… Не опоздайте на выборы президента!». Ровно так сгоняли демократически настроенную публику и летом того переломного для судьбы страны года, чтобы создать критический перевес электората Бориса Ельцина над, как казалось, большинством Геннадия Зюганова — и три процента голосов склонили-таки чашу весов в пользу власти. На сей раз прямой угрозы кандидату Кремля, конечно, не было, но общая явка плавала ниже психологически важной для легитимности процесса половины списочного состава, поэтому телевидение достало из запасников арсенал б/у прошлой политической эпохи.

Включив «ящик» в 21.00, автор был уже внутренне готов вторично пережить тот «унисон в летнюю ночь», что так покоробил его 12 лет назад. Однако, слава богу, за три избирательных цикла «телевизионные мастера искусств» и в России научились играть в разные маски.

На НТВ блестящий репортер парфеновской школы Алексей Пивоваров уже спрашивал социолога Александра Ослона (ФОМ), почему первые данные Дмитрия Медведева (на заднике легко угадывалась борода вещающего перед остальными журналистами председателя ЦИК Владимира Чурова) почти на десять процентов ниже данных вциомовского экзит-полла. На «России» было прямое включение парадного официоза системы ГАС «Выборы». На Первом лицо Екатерины Андреевой не то парило, не то царило над двумя рядами цифр и портретами всех 4 кандидатов, и впервые стало понятно, что стоят они в порядке, прямо обратном традиционному алфавитному. Потом за вечер зритель уже привыкнет, что на экране в Центризбиркоме РФ пирамида перевернутая, а первое время это сильно напрягало. Не ради же Андрея Богданова все затевалось!

Когда кончились выпуски новостей, ведущий «Вестей недели» Андрей Кондрашов вдруг простился с нами, и государственное телевидение запустило в эфир фильм Евгения Матвеева «Судьба» — сразу стало понятно, что для ВГТРК кампания уже позади и началась борьба за рейтинг. Конечно, потом кино неоднократно прерывали включениями из «5-й студии» Сергея Брилева, но иллюзия свободного от Дмитрия Медведева пространства все же была.

Кстати, такая эфирная политика спасла Олега Добродеева от большого конфуза: Первому пришлось выдать прямо на всю страну слова главы предвыборного штаба Медведева Сергея Собянина: мол, всех интересует, кто будет руководителем… администрации президента Российской Федерации (ну, оговорка по Фрейду, с кем не бывает!), потом обрезать текст ровно на упоминание текущей должности чиновника со Старой площади — и грубую монтажную склейку видели все профессионалы. Второй канал чудесным образом не подставил клиента.

На первой кнопке в эфир посадили одновременно Петра Толстого (по центру за главный стол), Максима Шевченко (с микрофоном у трибуны экспертов) и… Михаила Леонтьева (в очках сбоку, чтобы не мешать коллегам, он вынужден был в основном конспектировать чужие оценки и время от времени изрекать обобщающие банальности). От респектабельного имиджа ведущего «пятиминутки ненависти» (программа «Однако») с непривычки могло и стошнить, но в этот вечер все пытались быть лучше, чем на самом деле. Валерий Федоров из ВЦИОМа, чьи опросы избирателей на выходе стали основой для всей ТВ-пропаганды в первые 40 минут эфира на всех каналах, вдруг скорректировал в сторону… увеличения свой прогноз количества голосов за Дмитрия Медведева — кандидат Кремля уверенно перевалил за 70% (сразу после начала концерта «Россия, вперед!») и по данным ЦИКа, и по данным прогноза социологов. Что произошло? Трудно сказать, но по «Эху Москвы» в это время прошло сообщение, что в сторону центра города по Новому Арбату проехал кортеж президента Владимира Путина — и его начали ждать на Красной площади.

Отделаться от ощущения легкой шизофрении у политического класса России удавалось с трудом. На Первом все эксперты виртуально похлопывали по плечу Зюганова и Жириновского «за успех», а в это время вождь КПРФ рычал в штабе про неравенство кандидатов, лидер же ЛДПР кричал в радиоэфире, что его 30% украли при подсчете голосов, ясно, в чью пользу. Стоило, однако, и тому, и другому появиться на телеэкранах, как оба бойца стали сама покорность — Геннадий Андреевич 20 минут молча ждал в студии, пока выговорятся Валентина Матвиенко с Владимиром Чуровым, а Владимир Вольфович уже рассказывал, как его фракция поддержит кандидатуру Владимира Владимировича в премьеры. Эксперты же хвалили нерушимый тандем Путина—Медведева.

Черный лицом Михаил Барщевский из «Гражданской силы», правда, попытался на НТВ напомнить преемнику, что «интеллигенция услышала его речь в Красноярске, отсюда явка», и отныне тот несет ответственность перед всеми четырьмя партиями, что его выдвинули. Однако первый вице-спикер «медведь» Олег Морозов в черной водолазке быстро урезонил коллегу: «Как не считаться с «Единой Россией»? — и сразу стало понятно, кто тут главный. Из «либералов» на экран за весь вечер пустили только Марка Урнова да Николая Злобина из Вашингтона, что резко контрастировало даже с той пропорцией, к которой привыкли за путинскую восьмилетку. «Съезд победителей» не нуждался в побежденных даже в виде гарнира. Эфир был монотонен.

Единственный прорыв случился около часа ночи, когда до своего штаба дошел сам главный кандидат (штабы конкурентов изгоняли журналистов сразу же, стоило их вождям уехать в «Останкино»). «Новая», для которой места на Старой площади, увы, не нашлось, автоматически зафиксировала как минимум два свободных стула и корреспондента радио «Свобода», чью вытянутую руку голос ведущей пресс-конференции Натальи Тимаковой упорно игнорировал. Тем не менее два вопроса не из серии «Чего изволите?» прозвучали, причем оба задали британские журналисты. «Рейтер» так и не узнало, стоит ли ждать «оттепели»: Медведев ушел от прямого ответа. А Би-би-си строго по-английски поинтересовалась, кто будет рулить внешней политикой, он, Медведев, или Путин, а также, где будет резиденция Владимира Владимировича… Дмитрий Анатольевич, было видно по глазам, все понял еще на языке оригинала, но терпеливо дождался русского перевода, чтобы все еще раз обдумать. Сказал, что по Конституции внешнеполитический курс определяет президент — то есть он, местом же пребывания правительства является Белый дом, а не Кремль. Сухо, сжато и по-деловому. Политолог Сергей Марков, ставший депутатом Госдумы от «Единой России», тут же перестроился — принялся петь осанну самостоятельности избранного президента как политика. Кинорежиссер Карен Шахназаров похвалил великолепный русский язык, от которого почти отвыкли мы за последние годы, — и пошло-поехало…

А мне лично из всего наговоренного за долгий день и полночи запомнилась… пауза. Маленькая пауза, которую сделал Дмитрий Медведев, говоря о погоде на избирательном участке: «Весна наступила. Хоть и дождик, это приятно. Сменилось время (пауза в пару секунд)… года».